Ты знаешь, Лена, что наше ущелье называется Турецким. Почему, никто не может объяснить точно. Больше склоняются к тому, что когда армяне убегали от резни в Турции, они искали спасения в России, стремились в Россию, отправлялись в опасный морской путь, уповая лишь на волю Божию, туда, где не дадут пропасть, где обязательно протянут руку. Приставая к Абхазским берегам, многие из армян, бежавших из Турции, искренне считали, что они достигли, наконец, России. Это недалеко от истины. России и Абхазии делить было нечего и настрадавшиеся армяне чистым сердцем это чувствовали.
-Россия, Россия! — кричали они, завидев землю.
И — обосновывались здесь. Сначала прямо у моря, в нашем ущелье, которое и назвали Турецким, потом все выше, выше в горах. Там сейчас огромное армянское село Агараки. А наше ущелье небольшое, всего-то несколько домов. В основном — армяне. А теперь вот и я, русская, из Москвы. Живем мы дружно, нам, как и России с Абхазией делить нечего. Выручаем друг друга, радуемся на свадьбах, льем слезы на похоронах.
В доме, чуть повыше меня живет шестилетний мальчик Илья. Он тоже из Москвы, мама привозит его в ущелье рано, еще в апреле, и живут они здесь до глубокой осени. Поэтому я не могу назвать Илюшу москвичом, он наш, ущельский. Мама чуть ли не из роддома привезла его сюда, а теперь Илюше шесть.
Была история. Илюша разучился носить обувь. А зачем? По песку, по морской гальке лучше босиком, да и до дома добежать в горку без обувки сподручнее. Собрались в храм на праздник, Илюша в слезы – босиком поеду. Мама заставила его надеть сандалии, а он прихрамывает в них, не привык. А еще Илюша никак не возьмет в толк: почему в ущелье всегда лето, а в Москве всегда зима.
Мы с Ильей дружим. Он мне часто приносит букетики. Благодарю Илюшу и ставлю букетики к иконе. А еще он обожает приносить мне мяту. Несет и несет, отказаться невежливо,обидится, но и мяты столько мне куда?Я часть Илюшиной мяты даже на клумбу посадила, она охотно принялась .А он опять- как утро, с новой порцией мяты.
-Наталья Евгеньевна, я вам не помешаю? – это обязательно его первый вопрос.
А дальше традиционно:
— Я вам мяты принес…
Развожу руками.
— Да у меня есть…
Дальше я слушаю про мяту. Долго. Про то, что она полезная, про то, что ее можно сушить, про то, что в сто раз лучше чай из мяты, чем покупной из пакетиков. Хочешь, Лена, я привезу тебе Илюшиной мяты? Ну выручи. Ну соглашайся…
А вот еще история. Мама Илюши наделала котлет и попросила его отнести мне к обеду парочку, по-соседски. Илюша понес. Меня дома не было, во дворе рабочие, забор ставят.
-Илюша, оставь на столе, на террасе, мы передадим – пообещали.
Илюша, конечно, оставил. А душа болит, как бы не вышел с котлетами казус…
Возвращаюсь. Смотрю – котлеты на столе. Вот ведь радость, обед пока еще сварю. Быстренько отправила котлеты в холодильник, жарко, а сама руки мыть, на стол накрывать.
Влетает на веранду Илья. Быстрый взгляд на стол. Нет котлет! Были и – нет. И тут над Турецким ущельем раздался такой громкий рев, что армяне высоко в Агараки, его, конечно же, услышали.
-Илья, что случилось, Илья?
А он ревет!
-Да успокойся!
Не успокаивается.
-Объясни толком, что случилось…
И тут Илья объяснил, размазывая слезы по щекам одной рукой, а другой указывая на рабочих, он наконец, проговорил:
— Они… они, вон те, они ваши котлеты съели…
Как могла, успокоила я Илью. Открыли мы с ним вместе холодильник, полюбовались на целехонькие котлетки. Отлегло.
Мне захотелось успокоить мальчика.
-Знаешь что, Илья. Есть у меня к тебе серьезное предложение. Ты, как я вижу, любишь радовать людей. А раз так, я назначаю тебя главным волшебником Турецкого ущелья. Теперь ты каждый день обязан кого-то порадовать, сделать что-то хорошее. Например, сказать соседке Альбине, что ей идет ее сарафан, другу Мелику дать поиграть конструктор, а Рыжику щенку принести косточку.
Илюша охотно согласился на должность главного волшебника ущелья.
Теперь каждое утро он у моей калитки с отчетом.
— Порадовал!
Вот и сегодня. Приятная дрема еще ласково баюкает меня, и сквозь сон…
-Порадовал! Порадовал!
Встаю. Надеваю халат, выхожу.
-Кого? – спрашиваю спросонья.
— Бабушку Асю! Стучал, стучал, а она не открывает. А я все равно стучу. Надо ведь ее порадовать! Вышла…А ей говорю — я вам мяту принес!
-А она? – спрашиваю с опаской.
-А она…она сказала, что матери расскажет.
-Наверное, хочет, чтобы и мама твоя порадовалась – прихожу я на выручку главному волшебнику Турецкого ущелья.